А повар, слушая рассказ, кивал
И мажордома по спине трепал,
«Хо-хо, вот это славная потеха,
А мельнику, должно быть, не до смеха!
Таких ночлежников к себе пустить, -
Да это надо полоумным быть.
Сам Соломон в своих сказал нам притчах:
«Не каждого в свой дом пускай». А прытче
Студентов никого в таких делах
На свете нет. Остался в дураках
Заносчивый наглец, пройдоха мельник.
Пускай его почешется, бездельник.
Но нам на этом застревать негоже,
И я хочу, господь мне да поможет,
Вам рассказать один забавный случай
И закрутить ту басенку покруче».
«Что ж, Роджер, хоть незнатного ты чина,
Рассказывай, пожалуй, старичина.
Но моего послушайся совета:
Остывших дважды, дважды подогретых
Немало подавал ты пирогов,
Смотри, чтоб не был твой рассказ таков,
Тобой накормленные на пирушке
Гусиным салом, луком и петрушкой,
Рыгали долго, боже их прости,
Не раз паломники и по пути
Бранились, что, мол, ты их оскоромил,
Что в тесто, кроме патоки и кроме
Корицы, мух порядочно запек
И что мясным ты сделал свой пирог.
Не говори, что я зажарил утку,
Иной раз правду скажешь даже в шутку».
«Хоть это, правда, и не раз бывало,
Но чтоб шутить, одной лишь правды мало:
«Правдива шутка, значит, не смешна»,
Как говорят фламандцы, и верна
Та мысль их. Значит, так-то, Гарри Бэйли!
Мою стряпню ты слушай, ешь ли, пей ли,
А только на меня ты не ворчи.
Про поваров же лучше помолчи,
Не то трактирщиков я осмею.
Но не сейчас побасенку свою
Поведаю. Придет пора расстаться,
Тогда с тобой попробую сквитаться».
И он со смехом начал свой рассказ,
Не про трактирщика на этот раз.