i_023   Жил в глухой гагаузской деревушке бедный крестьянин. Только и богатства у него было — трое сыновей. Трудился он, трудились его сыновья на своем крохотном клочке земли, а достаток к ним в дом все не приходил.
   Вот как-то младший брат и говорит:
   — Пойдемте лучше, братцы, по свету — счастья искать. Руки у нас сильные, сами здоровые. Найдем себе где-нибудь место.
   Долго не соглашались братья, а потом решили все-таки попытать счастья. И пошли они по белому свету куда глаза глядят — счастье свое искать.
   А когда их отец в дорогу провожал, дал он старшему сыну палку с крючком, с которой овец пасут, среднему — старый мешок, а младшему сыну Иванчу — корешок целебный, что ему еще от деда достался.
   — Нету у меня ничего больше, детки, — сказал он.
   Долго бродили по белому свету братья, а свое счастье все найти не могли. Вот как-то вышли они из лесу на большую дорогу и повстречали старичка незнакомого.
   — Доброго здоровья, отец.
   — Слава богу. Куда, молодцы, путь держите?
   Промолчали старшие братья, а Иванчу и говорит:
   — Да вот идем, дедушка, куда глаза глядят. Счастье свое ищем. Да что-то найти не можем. Уж, видно, нет на земле нашего счастья.
   — Ладное дело вы затеяли. Да только счастье — оно не сразу в руки дается, — отвечает старик.
   Пошли они дальше. И старик с ними пошел.
   Долго ли, коротко ли шли, только вдруг видят: в поле стая ворон сидит. Старший брат и говорит:
   — Вот кабы эти вороны да моими овцами стали, я всех прохожих задаром брынзой да бараниной кормил.
   Усмехнулся старик:
   — А что ж, — говорит, — это может быть.
   Только сказал так, и все вороны в овец обратились…
   Остался старший брат с овцами, а два других пошли со стариком дальше. Шли они, шли и дошли до быстрой речки. Средний брат и говорит:
   — Кабы была у меня здесь водяная мельница, я бы всех прохожих белым хлебом кормил.
   А старик опять усмехается:
   — И это может быть.
   Выросла тут на берегу реки мельница. Остался средний брат на мельнице, а младший пошел со стариком дальше. Долго они шли. Наконец, не выдержал старик, спрашивает парня:
   — Чего же ты ничего не просишь? Братья твои уже нашли свое счастье, а ты все молчишь да молчишь.
   — Я, дедушка, жениться хочу, — отвечает Иванчу, — только в жены мне надо такую девушку, чтобы сердце у нее точь-в-точь как мое было.
   Задумался старик, а потом и говорит:
   — Была такая девушка на свете, да только она помолвлена уже. Завтра ее свадьба. Давай-ка, сынок, поспешим. Может, что и получится.
   Вот приходят они в село. Кругом песни, музыка играет. Веселятся люди, свадьбу справляют. Пригласили и прохожих повеселиться. А старик и говорит:
   — Спасибо, люди добрые, за ласку. Повеселимся и мы с вами, да с уговором: ежели отдадите вы свою невесту вот за этого добра молодца, — и показывает на Иванчу.
   Страшно разгневалась молодежь на старика за эти слова. Жених вконец из себя вышел. Хотели уж было прогнать прохожих, да тут старики вмешались:
   — Что ж, отдадим мы нашу девицу за твоего парня. Да только прежде надо их счастье испытать. Видишь вон, в котлах, петухи да индейки варятся. Вот ежели петухи из котла вылетят и песни запоют, а индейки подойдут к столам крошки клевать, быть по-вашему.
   Не успели они рты закрыть, как петухи из котлов выпорхнули, залились-запели, а индейки к столам метнулись, крошки собирать принялись. От удивления все так рты и разинули. Но делать нечего, слово не воробей.
   — Видно, и вправду это их счастье, — сказали все.
   Распрощался старик с молодыми и пошел своей дорогой.
   Много ли, мало ли минуло времени, никто не знает. Решил как-то старик проведать братьев. Дошел он до водяной мельницы, смотрит: кипит работа вовсю. Одни муку взвешивают, другие мешки тащат, третьи деньги считают. А средний брат хозяином ходит, ручки потирает. Старик и говорит ему:
   — Ласков будь, сынок, дай хлебушка кусочек. Проголодался я, устал очень.
   А хозяин не узнал старика да и отвечает:
   — Много вас, бездельников, тут шляется. Каждому по кусочку дашь — и от мельницы ничего не останется.
   Посмотрел дед на него и говорит:
   — И это может быть.
   Тут разразилась буря, из тучи хлынул ливень, и вода в реке высоко поднялась. Ушла под воду мельница. Только ее и видели.
   Пошел дед дальше. Смотрит: отара овец пасется. Одни пастухи овец доят, другие брынзу делают, третьи мясо солят, четвертые шерсть стригут. А старший брат барином ходит, на пастухов покрикивает. Подошел старик к нему и говорит:
   — Сделай милость, сынок, дай брынзы кусочек. Я очень устал и проголодался.
   Рассердился брат, раскричался:
   — Много вас, попрошаек, здесь шляется. Кабы кормил я всех, давно бы с одной палкой остался.
   Посмотрел старик на него, погладил рукой бороду и говорит:
   — Что ж, и это может быть.
   Только сказал, как овцы воронами обернулись и улетели.
   Пошел дед к младшему брату. Шел, шел, а как дом увидел, больным притворился. Вышла молодая жена Иванчу, увидела старика, в горницу его пригласила.
   — Заходи, — говорит, — дедушка, гостем будешь.
   — Муж тебя бранить станет, молодка, — отказывается дед.
   А тут как раз и Иванчу в ворота входит. Взял он старика под руку, в горницу завел, на мягкую постель уложил.
   — Что с тобой, дедушка? — беспокоится.
   — Болен я, сынок. Видать, помру. Одно только меня спасти может: люди добрые говорят, будто есть на свете целебный корешок. Да не достанешь ты его…
   — Найду я этот корешок, дедушка, — отвечает ему Иванчу.
   Вышел он в другую комнату, достал из сундука корешок — тот, что отец ему дал, принес старику.
   — Вот, дедушка, корешок. Поправляйся скорее.
   Встал тут старик с постели, обнял Иванчу и говорит:
   — Добрый ты человек, Иванчу. Душевный. Жить тебе в счастье и в достатке.
   Махнул он левой рукой — из рукава серебро посыпалось, махнул правой — золото рекой полилось.
   — Живите, люди добрые, во славу.
   Сказал так и исчез.
   Вот и весь сказ. А много ли в нем правды — кто знает. Только раз уж люди говорят, значит, есть там правда.