У одного богатого крестьянина была бесплодная жена. Они прожили вместе много лет. Чего только не делала жена крестьянина: носила щедрые подношения в святилища, одаривала подарками жреца, наведывалась к знахарю за целебными травами,— ничего-то не помогало! Не родились у нее дети, да и все. От этого женщина стала злющей-презлющей. А тут еще муж возьми да приведи молодую жену, которая вскорости забеременела.
   «Когда у нее родится ребенок, муж меня со свету сживет,— испугалась первая жена.— Не бывать этому!»
   Думала она, думала, что делать, и надумала. Решила: «Погублю-ка я младенца, а вину на молодуху свалю». Сказано — сделано. С того самого дня она окружила молодую жену лаской и заботой. Когда той пришло время рожать, она закрылась вместе с роженицей в хижине и, едва младенец появился на свет, забрала его, а на место родившегося мальчика подкинула щенка.
   Завернув дитя в тряпицу, первая жена отнесла его в старый амбар, кишащий крысами. «К утру от тебя и косточек не останется»,— злобно прошипела она.
   Потом она пошла к мужу и с притворными рыданиями рассказала ему, что молодая жена разродилась щенкам. Видно, духи решили покарать ее за какой-то дурной поступок. Услышав такое, крестьянин поспешил в хижину второй жены. Видит: она лежит на циновке, а рядом с ней ползает вислоухий щенок. Рассердился крестьянин, затопал ногами и велел ей больше не показываться ему на глаза. А старая жена радуется про себя — уж теперь-то муж ее приветит.
   На следующее утро она наведалась в амбар. Она была уверена, что младенца уже в живых нет. Но крысы пожалели мальчика и не тронули его. Когда они вылезли из своих нор и увидели лежащего на кукурузной шелухе ребенка, самая старая из них сказала:
   — Злая женщина решила погубить этого мальчика. А он такой маленький и беспомощный, как новорожденный крысенок. Давайте согреем его, чтобы он не замерз ночью.
   Всю ночь крысы ухаживали за младенцем. Утром женщина заглянула в амбар — мальчик лежит целый и невредимый, а вокруг него снуют крысы. Женщина сразу обо всем догадалась и в гневе крикнула:
   — Ну, погодите! Гореть вам вместе с амбаром! Она побежала в поле, где работал ее муж.
   — Дорогой мой, сожги старый амбар. В нем развелись крысы, просто житья от них нет.
   Крестьянин не стал спорить. Вернувшись с поля, он в тот же день спалил старый, ненужный амбар.
   Пока старая жена бегала к мужу, крысы перенесли мальчика в свинарник. Самая старая крыса попросила большую черную матку, кормившую поросят:
   — Матушка-свинья, приюти этого малыша. Злая женщина хочет его извести.
   Добрая свинья напоила мальчика своим молоком. С тех пор она заботилась о человеческом детеныше, как о своих детках. Так он рос в свинарнике.
   А его мать, изгнанная из дому, нянчила щенка. Старая жена смеялась над ней, во всей деревне не было никого несчастнее бедной женщины.
   Однажды старая жена заглянула в свинарник посмотреть, достаточно ли у свиней корма. Увидев ее, большая черная матка теснее прижалась к мальчику, но было уже поздно.
   — Ах, вот кого ты здесь прячешь! — крикнула женщина свинье.— Не жить тебе на белом свете. Берегись!
   Она побежала к мужу и ласковым голосом сказала ему:
   — Дорогой мой, давненько мы не ели мяса. Большая черная матка слишком разжирела. Поросята подросли, могут сами прокормиться. Давай зарежем матку.
   Крестьянин не стал перечить и принялся точить длинный нож.
   Свинья тем временем отнесла мальчика к корове.
   — Корова, меня сегодня вечером зарежут, позаботься об этом малыше, злая женщина хочет его извести.
   В тот же вечер крестьянин зарезал свинью, а его старая жена наготовила вкусных кушаний. Но сколько она ни ела, не могла насытиться — так и легла спать голодной.
   А мальчик остался жить в коровнике. Он уже настолько подрос, что, встав на ножки, дотягивался до коровьего вымени. Так бы и вырос он среди телят, если бы не старая жена. Увидев как-то его в коровнике, она стала донимать мужа:
   — Давай забьем корову. Она мало молока дает. Урожай нынче уродился хороший. Купим на базаре другую корову.
   Не лежала у крестьянина душа забивать эту корову, но жена не унималась и настояла на своем. Вместе с мужем она пошла в коровник, но мальчика там уже не было. Накануне корова отвела его к реке и попросила большую лягушку позаботиться о нем.
   — Ква-ква-квак его зовут?— проквакала лягушка.
   — Му-у, Му-у-зинга,— промычала корова, что на коровьем языке означает «Подкидыш».
   Так подкидыш Музинга остался у доброй лягушки. Она вырыла для малыша ямку на сухом косогоре, выложила ее мягкой травой. Там Музинга и жил, пока не подрос. Лягушка носила ему с реки съедобные водоросли и рыбу.
   Когда Музинга стал стройным и сильным юношей, лягушка сказала ему:
   — Дитя мое, ты теперь большой, тебе надо идти к людям. Я тебе больше не нужна. Собирайся в дорогу.
   — Куда же я пойду, матушка? — спросил юноша.
   — Иди вот по этой тропинке, она приведет тебя к далекой деревне. Там найди вождя и попросись к нему в услужение.
   Музинга попрощался со своей приемной матерью и отправился в путь-дорогу. Он шел долго и наконец увидел за кустами крыши глиняных хижин. В деревне он разыскал вождя и попросился к нему в услужение.
   — Что ты умеешь делать? — спросил вождь.
   — Умею ловить рыбу и варить кашу,— ответил Музинга.
   — Рыбаков в моей деревне много, а кашеваров нет. Пойдешь в поле, будешь жнецам еду готовить. Они как раз урожай убирают,— решил вождь.
   Вот так нежданно-негаданно подкидыш Музинга стал кашеваром. Он был прилежен и полюбился работавшим в поле жнецам. Никто не варил им такой вкусной каши, как Музинга.
   Спустя короткое время на деревню обрушилась беда. В соседнем лесу объявился страшный змей-людоед. Он прятался среди ветвей стоящего у тропы дерева. Когда человек проходил мимо, змей бросался на него сверху. Многие стали его добычей. Все жители деревни опасались за свою жизнь.
   Тогда вождь созвал соплеменников на большую сходку.
   — Тот, кто избавит нашу землю от страшного змея, получит щедрую награду,— пообещал он.
   Нашлись смельчаки, которые вызвались убить змея. Они уходили в лес, но обратно не возвращались — чудище всех пожирало. Приуныли люди в деревне, умолкли веселые песни, даже собаки боялись удаляться от жилья.
   В один прекрасный день Музинга развел костер, поставил на огонь огромный горшок с широким горлом и принялся варить жидкую кашу.
   — Зачем ты варишь столько каши? Мы не пойдем сегодня в поле. У тропы нас подстерегает змей,— удивились люди.
   — Его-то я и хочу угостить кашей. Пусть полакомится,— усмехнулся Музинга, помешивая варево.
   Когда каша была готова, он положил на голову кусок плотной ткани, сверху поставил горшок и отправился в лес. Боязливо держась на расстоянии, люди последовали за смелым юношей. Никто не знал, что он задумал.
   А Музинга знай себе шагает по тропе, посвистывает. Пар так и валит из пышущего жаром горшка.
   Вот уже и дерево показалось, где посреди ветвей притаился страшный змей, а Музинга идет себе и в ус не дует.
   Только он поравнялся с деревом, змей, как молния, бросился на него — и угодил в горячую кашу. Он свалился к ногам Музинги, который тут же прикончил его дубинкой.
   — Эй, смотрите,— закричали деревенские,— кашевар победил змея-людоеда! Ай да Музинга,— молодец!
   Они с почестями отвели его к вождю, который не поскупился на награду находчивому смельчаку. Вновь радость и счастье вернулись в деревню. Жители устроили веселый праздник, много дней и ночей они пировали, воспевая в песнях хвалу своему избавителю. Слава о Музинге разнеслась по окрестным деревням. Люди приходили издалека, чтобы посмотреть на юношу, перехитрившего страшного змея. Пришел и его отец вместе со старой женой. Как только женщина увидела Музингу, она, не удержавшись, воскликнула:
   — Ой! Этот юноша как две капли воды похож на тебя, мой дорогой. Кто твои родители?
   — Я рос сиротой,— ответил Музинга.— Меня воспитала добрая лягушка, которая живет в далекой реке.
   — Где это слыхано, чтобы человеческое дитя воспитывала лягушка? — не поверил отец Музинги.— Покажи нам эту удивительную лягушку.
   Музинга отвел их к реке и позвал лягушку, свою приемную мать.
   — Правда ли, что ты вырастила этого юношу, добрая лягушка? — спросили пришельцы.
   — Да, много лет назад его принесла ко мне рыжая корова с пятном на боку вон из-за тех холмов,— и лягушка указала лапкой в сторону, где находилась родная деревня Музинги.
   «Уж не та ли это корова, которую я зарезал вскоре после родов моей второй жены?»— подумал крестьянин. А лягушка тем временем продолжала:
   — Рыжая корова сказала, что хозяин собирается зарезать ее, и просила позаботиться о мальчике. Если вы хотите узнать больше, идите в коровник.
   И лягушка прыгнула в воду, только ее и видели.
   Услышав ответ лягушки, злая жена затряслась от страха. Как ей не хотелось идти в коровник! Она уже догадалась, что Музинга — тот самый ребенок, которого она при рождении подменила щенком. Когда он исчез из коровника много лет назад, она была так рада — думала, младенец сгинул навсегда. Но нет. Вот он стоит перед нею в облике статного юноши. Старуха понуро побрела за мужем, заторопившимся в родную деревню.
   Дома крестьянин первым делом наведался в коровник, где было несколько телок и одна дряхлая тощая корова, которая от старости едва держалась на ногах.
   — М-м-да,— подала голос старая корова, когда ее спросили о мальчике.— Я помню, как совсем маленькой сосала вымя своей матери вместе с человеческим детенышем. Мать называла его Му-у — Му-у-зинга. Потом пришла хозяйка, увидела человеческого детеныша, и лицо у нее сделалось злым.
   — Врешь ты все, старая дура! — выкрикнула старая жена.
   — М-можете спросить у свиней. Они му-мудрые, все знают. Младенца принесла большая черная свинья,— промычала корова и принялась дожевывать свою жвачку.
   — Не та ли это большая черная свинья, которую ты заставила меня зарезать? — спросил крестьянин жену, но га промолчала.
   В свинарнике, в темном углу, дремал старый боров, подергивая во сне ушами. Он был такой старый, что у него даже зубов во рту не осталось.
   — Скажи, дедушка боров,— обратился к нему крестьянин,— не слышал ли ты о мальчике, которого кормила корова?
   — Как не слыхать! — приоткрыв глаза, хрюкнул боров.— Он был такой мягкий и маленький, а когда пристраивался к сосцам нашей матушки, норовил всех нас оттолкнуть.
   — Откуда он появился в свинарнике?
   — Спросите у крыс, это они его принесли,— прошамкал старый боров, отвернулся и тут же задремал.
   На месте сгоревшего амбара росла чахлая трава. Неподалеку, в кустах, находилась крысиная нора. Туда и отправился крестьянин с женой и Музингой.
   — Крысы, живет в этой норе кто-нибудь? — крикнул крестьянин, наклонившись к отверстию норы.
   На его зов выползла дряхлая-предряхлая крыса.
   — Я одна здесь осталась, все молодые покинули наше прежнее жилище. Возле нового амбара им сытнее.
   — Скажи, крыса, ты помнишь человеческого детеныша, которого твои родичи отнесли к большой черной свинье? — дрожащим голосом спросила жена крестьянина. Она надеялась, что крыса ничего не сможет вспомнить — слишком много времени протекло с тех давних пор.
   — Прабабка часто рассказывала нам, как однажды женщина со злым лицом подкинула в старый амбар младенца. Мои родичи ухаживали за ним. Потом амбар спалили, но крысы успели отнести ребенка в свинарник. Больше ничего я не знаю.— Силы покинули дряхлую крысу, она не могла больше говорить.
   — Теперь я понял, почему ты заставила меня сжечь старый амбар,— воскликнул крестьянин, обращаясь к жене.— Ты хотела погубить ребенка, которого родила моя вторая жена. Вместо новорожденного младенца ты подбросила ей щенка. Ступай прочь!
   Крестьянин с позором прогнал от себя злую жену. Потом пошел к убогой хижине, в которой много лет ютилась мать Музинги. Когда несчастная женщина увидела рядом с мужем стройного высокого юношу, она сразу признала в нем своего пропавшего сына. С тех пор Музинга больше не расставался с родителями. Они жили втроем в мире и согласии.