Колокола переводили,
Кадили на открытый гроб –
И венчик розовый лепили
На костяной лимонный лоб.
И лишь пристал он и с поклоном
Назад священник отступил,
Труп приобщился вдруг иконам,
Святым и холоду могил.
В тлетворной сладости, смердящей
От гроба, дыма и цветов,
Пышнее стал сухой, блестящий
Из золотой парчи покров –
И пала тень ресниц чернее,
И обострилися черты:
Несть часа на земле страшнее
И несть грознее красоты.
---3. VI.16---
.jpg)
.jpg)