А между тем больной кончался
И отходил уже во мглу,
И пот холодный разливался
По бледному его челу;
Слабел заметно тихий голос…
И вдруг поднялся дыбом волос,
И он, как будто бы пророк,
В жару неистовом изрек:
«Где я? Где я?.. Какие тучи
Над головой моей висят?..
В моей груди — огонь кипучий…
В моей душе — свирепый ад!
Я вижу, вижу ряд ужасных,
Ряд изумительных картин!
Среди охотников несчастных,
На злаке муромских долин,
Среди болот непроходимых,
Между лесов необозримых,
Возник какой-то исполин…
О, верьте, я не очарован!
Мое виденье — не обман!
Броней железной не окован
Фантома гибельного стан…
Он не доспехами стальными,
Он не оружием велик…
С очами каре-огневыми,
Причесан он á laa 107 [107] мужик…
В венгерке с черными шнурами,
С ружьем блестящим за спиной,
С кавалерийскими усами,
С полугишпанской бородой,
С улыбкой гения и славы,
Отважный, ловкий, молодой,
Как царь охоты величавый,
Стоит он, светел и румян,
Рассеяв зависти туман!..
Но что?.. Упала предо мною
Завеса будущих времен!
Мой светлый взор не омрачен
Непроницаемою мглою…
Я вижу ясно… Это он!..
О бог великий, бог правдивый!..
То он!.. И что же?.. Перед ним
Толпою бледной, нечестивой
Мы, окаянные, стоим!..
И он величественно страшен,
А мы — в отчаянье смешном.
Венком лавровым он украшен,
А мы — зеленым лопухом!..
Друзья! Свершилось!.. Умираю!..
Внемлите гласу моему.
В последний раз вам завещаю
Повиновение к нему…
Смотрите!.. Вот!.. О други, братья!..
Он здесь!.. Смотрите!.. Вот он!.. Вот!
С его охотничьего платья
Кровь бекасиная течет…
По раменам его играют
Струи каштановых кудрей…
Ружье и пояс украшают
Две пары жирных дупелей…
Прости! Помилуй… Царь охоты!»
И вдруг несчастного постиг
Припадок яростной зевоты,
И, искажая бледный лик,
Прильпе к устам его язык…
Прильпе?.. Но взор его блудящий
Какой-то ужас выражал,
И вдруг, поднявши перст дрожащий,
Он им на что-то указал,
Как будто вымолвить, страдалец,
Он что-то дивное хотел,
Всё дико, пристально смотрел…
Зевнул протяжно, захрапел…
И в воздухе недвижный палец,
Остановясь, окаменел.
Восстали витязи… У мощных
Мороз по коже пробежал,
И их испуганный кагал,
Как рой видений полунощных,
От трупа хладного бежал.