Она одна казалась мне мила,
                  Как роза свежая весною;
                  Как роза юная, цвела
                  Вдали от света, бурь и зла
                  Она прекрасною душою.
Улыбка, легкий стан, ее убор простой —
                  Всё было зеркалом Авроры,
                  И в новом мире к ней одной
Невольно мрачные мои стремились взоры.
                  Всегда беспечна, весела,
                  Она казалась мне мила
Невинностью своей и детской простотою —
Всё в ней для глаз моих дышало красотою.

Стыдливость, детский страх, звук трепетный речей,
                  Ее рука в руке моей
И первый поцелуй дрожащими устами,
И нежное «люблю» вполголоса, с слезами,
Улыбка райская, вид девственный лица,
И всё для глаз, для чувств земное совершенство
          Могли б вдохнуть небесное блаженство
          В стальную грудь темничного жильца,
          Могли б разжечь любви опасный пламень,
                  Но грудь моя была как камень.
          О, сколько раз вечернею порой
          Она мой кров убогий посещала
И думы гордые и ропот правый мой
                  Улыбкой детскою смиряла.

                  Поблек румянца цвет живой,
Прелестное чело задумчивость покрыла,
И тайная печаль грудь слабую стеснила!
          Она жила надеждою одной,
Как срезанный цветок еще живет росой, —
Родных, забавы, свет для пришлеца забыла
                  И, к небу взор поднявши свой,
                  У неба мир душе молила.
Беспечная, зачем ты встретилась со мной?
                  Зачем ты странника узнала?
          Вся жизнь его загадка для тебя,
          Ты с тайн его не снимешь покрывала.
          Не встретишь с ним ты радостного дня!
И совесть мрачная, преследуя меня,
                  Душе холодной говорила:
Она живет теперь надеждою одной,
Как срезанный цветок живет еще росой,—
Родных, забавы, свет для пришлеца забыла!

          И эта мысль летела вслед за ней
В печальную тайгу, на пажити полей,
Чрез волны быстрые за светлою струею
                  И в мирный дом ее отца,
Где, бледная, она с растерзанной душою
                  Молила за меня творца!
Беспечная, зачем ты странника узнала?
          Вся жизнь его загадка для тебя,
          Ты с тайн его не снимешь покрывала.
          Не встретишь с ним ты радостного дня.
Ты к сердцу не прижмешь дрожащею рукою
                  Венчального кольца!
И в радости его безмолвного лица
На лоне роскоши не оросишь слезою.

Задумчивый, один повсюду пред собою
                  Я видел дом ее отца,
Где, бледная, она с растерзанной душою
                  Молила за меня творца!
          Но я не знал, что пламень потаенный
                  Давно горел в душе моей,
                  Я выше был судьбы своей
          И весь бледнел пред девою смиренной…
          Где ж твой обет, сын праха и земли?
          Светильник твой над бездной роковою?
Что ж мрачные твои гаданья прорекли?
          Ты дышишь вновь любовию земною!

          Она моя, она теперь со мною,
                  Неразделенное одно!
                  Ее рука с моей рукою,
                  Как крепкое с звеном звено!
          Она мой путь, как вера, озарила.
                  Как дева рая и любви,
Она сказала мне отрадное «живи!»
                  И раны сердца залечила!
                  Упал с души моей свинец,
          Ты мне дала ключи земного рая —
                  Возьми кольцо, надень венец,
          Пойдем вперед, сопутница младая!

1 августа 1829