Солнце плачет навзрыд И луне говорит:
– Умер сын мой, на сердце тревога.
Мой единственный с.ын,
Дней моих властелин,
Сын мой прожил на свете немного.
И лягушка в ответ:
– Я в печали, мой свет,
Как и ты, в безысходной печали:
Умер мой властелин,
Пучеглазый мой сын,
Так недолго его мы видали…
Но терплю, говорит,
И не плачу навзрыд
По нему, пучеглазому сыну,
Он в болоте сидел
И на звёзды глядел,
И погиб, будто канул в пучину.
– Ах ты, тварь, – если б мой
Сын, наследник прямой,
Был, как твой, так плюгав и ничтожен,
Лучше было б ему
Провалиться во тьму,
Он бы сник, в преисподню заброшен.
Солнце, это сказав,
Приоткрыло глаза
И весь мир горячо озарило.
Пруд с болотцем иссох,
Обнажился песок
И лягушку в песок придавило.