Тебя я поздравляю,
Чтоб на душе твоей
Развеял все печали
Тот ветер чудных дней,
Чтоб сердце биться стало,
И чтобы, как во сне
Перед тобой предстала
Та сказка вся во мгле.
И чтоб тебе приснился
Тот чудный зимний лес,
Где в инее деревья
И множество чудес.
Где белые сугробы стоит сосна и ель,
И между грустных веток качалась колыбель.
А в этой колыбели ребенок тихо спал.
И лес стонал и плакал, как человек, рыдал.
Не так давно красавица младая здесь была,
Оставила ребенка, тихонечко ушла.
Кукушкой улетела, оставив колыбель,
А лес смотрел угрюмо,
И все гудел, гудел.
И в этой колыбели ребенок тихо спал,
А кровь все холодела, и он все замерзал.
Лес поражен коварством красавицы младой,
Укрыл дитё ветвями, навеял сладкий сон.
И звери все и птицы оберегали ту,
Что в этой колыбели уж отошла ко сну.
Верхами белка скачет, роняя хлопья снега.
Внизу волчонок плачет под звуки колыбели.
Но во уже ребенок взрослее стал, умней.
И вот из колыбели давно уж встал своей.
Но леса он не видел, он видел солнца жар,
Созревшие платаны и их чудесный дар.
И представлял себя он под зернами гранат,
Которые на землю летят, летят, летят.
Их солнце освещало и радовало их.
И как кровинки красной родной крови его
Они питали землю и сердце, что в груди
Так жалобно стучится и ждет родной крови.
Итак, не человеком, не зверем, не орлом
Росла девчонка эта под пологом лесов.
А звали её Олей, а значит, это я,
Росла среди деревьев, не видела жилья.
Ни звери и ни птицы утешить не смогли,
А родина исчезла, осталась я вдали.
И часто вспоминая родную сторону,
Гранатинки я вижу, родную кровь мою.
О родина, о счастье, но мне не суждено
Добраться и увидеть граната лишь зерно.
Но для меня платаны все шелестят листвой,
Запомни, край мой милый, я навсегда с тобой.
Но солнца свет мне видеть грозой запрещено.
Но для меня на небе Луна всходить должна,
И серебристым светом сожжет меня она…
Вот что тебе поведать хотела я давно,
Зачем теперь разглядывать замерсшее стекло.
А мне все тяжелее день ото дня.
Живи в России этой, счастливей будь меня.