Под тению черемухи млечной
      И золотом блистающих акаций
Спешу восстановить алтарь и муз и граций,
      Сопутниц жизни молодой.

 

 
Спешу принесть цветы и ульев сот янтарный,
      И нежны первенцы полей:
Да будет сладок им сей дар любви моей
      И гимн поэта благодарный!

 

 
Не злата молит он у жертвенника муз:
      Они с фортуною не дружны,
Их крепче с бедностью заботливой союз,
И боле в шалаше, чем в тереме, досужны.

 

 
Не молит славы он сияющих даров:
      Увы! талант его ничтожен.
Ему отважный путь за стаею орлов,
         Как пчелке, невозможен.

 

 
Он молит муз — душе, усталой от сует,
   Отдать любовь утраченну к искусствам,
Веселость ясную первоначальных лет
И свежесть — вянущим бесперестанно чувствам.

 

 
      Пускай забот свинцовый груз
      В реке забвения потонет
И время жадное в сей тайной сени муз
         Любимца их не тронет.

 

 
Пускай и в сединах, но с бодрою душой,
Беспечен, как дитя всегда беспечных граций,
Он некогда придет вздохнуть в сени густой
      Своих черемух и акаций.

 
   Май 1817
   Беседка муз. Впервые — «Сын отечества», 1817, № 28, стр. 63—64, с указанием на то, что стихотворение взято из печатавшихся тогда «Опытов», и с изложением условий подписки на все издание. Печ. по «Опытам», стр. 254—256. В мае 1817 г. Батюшков послал стихотворение Гнедичу из своего имения, села Хантонова, и писал, раскрывая его происхождение: «Я убрал в саду беседку по моему вкусу, в первый раз в жизни. Это меня так веселит, что я не отхожу от письменного столика, и веришь ли? целые часы, целые сутки просиживаю, руки сложа накрест» (Соч., т. 3, стр. 441). Гнедич сделал на автографе стихотворения ряд поправок, которые Батюшков в большинстве случаев принял и ввел в текст, напечатанный в «Опытах» (эти поправки опубликованы в изд. 1934, стр. 526). Пушкин на полях «Опытов» охарактеризовал «Беседку муз» словом: «прелесть» (П, т. 12, стр. 284).
   Ему отважный путь за стаею орлов, Как пчелке, невозможен. Батюшков использует здесь сравнения из стихотворения Капниста «Ломоносов», где герой его назван «орлом», а автор — «пчелкой», которой страшен «высокий... полет»; тот же капнистовский образ поэта-пчелки дан в последних строках окончательной редакции «Мечты».